Я не знала, как ещё к нему подъехать.
Какой такой веский предлог подыскать, чтобы снова начать видеться.
— Научи меня? Только у меня гитары нет... Но есть школьная, я у Гоги возьму!
— Что это вообще?! — заржал Леха, увидев впервые казённую гитару, висевшую в подсобке завхоза под лестницей.
Вместо нижнего порожка у нее по смекалочке был вставлен гвоздь с откусанной шляпкой. — Дома тренироваться возьмешь мою.
Так мы сидели после уроков в пустом классе друг напротив друга.
Он принес свою тетрадку с аккордами, тюнер и желто-черную гитару с переводной татушкой у резонатора, а я изо всех сил старалась учиться, когда мне всего лишь хотелось сидеть у него на коленях и ощущать его запах — тот самый, которым я наслаждалась, когда мы катались летом на стареньком Юпитере или танцевали медляки в сельском клубе.
Поначалу мы оба были бордовые, было дико неловко: представьте, что испытывает восьмиклассница рядом со студентом, своей первой любовью, и именно перед ним приходится обнажать свою несостоятельность и чему-то учиться.
Можно сказать, сиганула прямо в огонь.
Дома я мучила инструмент так, что по грифу тек пот, а изрезанные пальцы от меди и железа переливались всеми оттенками сине-зелёного.
Это была его гитара, моя любимая гитара: старая, с широким грифом и жёсткими струнами, неудобная и даже жестокая для моих тонких нежных пальцев.
Но я старалась.
Старалась настолько, что в какой-то момент нам уже не хотелось заниматься, и мы просто валялись на мягких банкетках в актовом зале, где стояло пианино — он в одном конце, я в другом — и так перекидывались смс-ками.
Была весна, нам хотелось любви, но говорить о ней мы не могли, только писать.
У меня была Нокиа и Билайн с сообщениями по 1 центу, у него Самсунг и Смартс с 1000 бесплатных смс, и я спускала все деньги на эти дрянные переписки.
Но, все же, я получила желаемое, и он ходил провожать меня после занятий в соседнюю деревню.
Помню, как-то я сидела за партой и, обсуждая с одноклассницей наши «уроки», сказала, что хочу когда-нибудь выучить «Город Золотой» и сыграть ему. Тогда я ещё умела мечтать.
А «Город» БГ — это вам не три блатных аккорда.
Спустя несколько лет так и сбылось.
Мы снова в какой-то там раз начали встречаться.
К тому моменту у меня уже была Мартинез с серебрёными струнами и узким удобным грифом (такая же, как у него, только алая), я вовсю писала песни и хотела поступать в «кулёк» на музыкальное.
Мы даже записали сингл «Весна» на мыльницу и выступили на дне села.
Можно сказать, обучив меня игре на гитаре, он показал, как готовить лекарство против его же холодности и пренебрежения в моменты разлуки, и, когда я страдала, я писала стихи и песни, как сумасшедшая.
Это стало моей жизнью.
И вот, одним вечером он поехал со мной в качестве поддержки на какой-то кастинг.
Ближе к сцене сидело жюри, а посредине совершенно пустого зала — он.
Я в полумраке поднялась на сцену второй раз в жизни.
Я устроилась у микрофона, дрожа под голубоватым лучом софита, наполненном пылинками.
Я начала играть.
Я смотрела только на него.
И... ближе к концу просто разрыдалась от слов.
Члены жюри растрогались, сказали, что у меня голос похож на Ветлицкую, но кастинг я, конечно же, провалила.
Вчера в сельмаге мы случайно встретились с Лехой — приятнененьким округлившимся холостячком под сорокет, живущим все там же: я улыбнулась от всего сердца и зубов, он, немного охренев, поприветствовал в ответ, и мы разминулись.
Помнит ли он про город золотой?..
✨...А в небе голубом
Горит одна звезда:
Она твоя, о, ангел мой,
Она твоя всегда.
Кто любит — тот любим,
Кто светел — тот и свят.
Пускай ведёт звезда тебя дорогой в дивный сад...
