Мы видели небо разное, льющееся из-под купола сквозь орнамент решетки не то окон, не то бойниц.
На широком откосе его встречал ангел, но слава солнца всегда меркла в огне многажды переплавленных из огарков свечей.
Мы пели песнопения разные: постные и праздничные, по книгам черным и красным, скорбели и славили победу жизни над смертью.
Но мотивы всегда были одинаково тоскливые.
Мы ютились у лампад в сумерки Великого поста и пытались искренне радоваться в праздники.
Но и то и другое всегда походило на бесконечное ожидание весны.
Звенящая меланхолия религии средней полосы — это отнюдь не солнечный привет из Греции вроде персиков в сиропе.
